Разрешение коммерческих споров с участием сторон из стран СНГ

08.10.2019 Разрешение коммерческих споров с участием сторон из стран СНГ

Конференция ABA «Разрешение коммерческих споров с участием сторон из стран СНГ»

18 сентября 2019 года в гостинице «Украина» состоялась конференция ABA «Разрешение коммерческих споров с участием сторон из стран СНГ», которую проводят совместно Американская Ассоциация Юристов (ABA) и РАА.

 

Дмитрий Артюхов,
Алиса Протасова,
Анастасия Коновалова

Фотографии

 

Пленарную сессию Game of Venues: An ongoing tale featuring tumult beyond the Narrow Sea, the rise of dragons, and upstart challengers for the throne («Игра сторонбитва арбитражных центров») открыл Питер Петтибон,Pettibone International ADR, США. Он обратил внимание на многонациональный состав панелистов – каждый из них представлял юрисдикцию от Гонконга до США.

Джон Чунг, партнер Freshfields Bruckhaus Deringer, Гонконг, напомнил, что HKIAC в апреле получил разрешение на администрирование споров в России, включая SPA и соглашение о покупке акций. Важную роль, по его словам, играет и китайский фактор в контексте прямых инвестиций из Китая (FDI).  HKIAC – хороший компромиссный центр для рассмотрения споров Россия-Китай. Гонконгский центр также часто избирается в результате действия «каскадных» арбитражных оговорок. Немаловажную роль играет и то, что для посещения Гонконга российским сторонам и их представителям не нужна виза.

Новый договор Китая и Гонконга позволяет сторонам получать обеспечительные меры в судах континентального Китая. 

Феликс Прозоров-Бастианс, Graf von Westphalen, Германия, обратил внимание на то, что суды Франкфурта и Гамбурга теперь позволяют рассматривать споры на английском – это касается и проведения устных слушаний, и записи стенограмм, и предоставления доказательств. Такая процедура действует, однако, только для первой инстанции. Вопрос о том, «перетянут» ли немецкие суды поток дел из английских судов, остается открытым. Такая опция может быть особенно привлекательна для российских сторон, представители которой знакомы с континентальной системой права.   

Мария Гриценко, советник практики судебных споров VEON, Англия, рассказала о создании коммерческого суда в Голландии, который полностью будет осуществлять свою работу на английском. Она обратила внимание, что, несмотря на то, что французские суды идут по тому же пути и хотели бы рассматривать споры на английском, эдикт XVI века обязывает суд проводить устные слушания на французском языке. Ни те, ни другие суды не требуют раскрытия фактов и доказательств. Она рассказала о требованиях для признания наличия в деле «международного элемента»: в голландских судах барьер для его признания достаточно невысок.

Эд Кросс, Simmons & Simmons, Англия, сказал о том, что методика рассмотрения дел в Англии и Уэльсе позволяет обратить внимание на детали, суды отличает особенно пристальный анализ предоставленных сторонами материалов. Стоимость рассмотрения дела в Лондоне по-прежнему остается очень высокой, но, отвечая на запросы времени, они оптимизируют свою процедуру рассмотрения дела. Раскрытие документов по-прежнему остается важнейшим вопросом в английском третейском разбирательстве. Новые правила позволяют получить более широкий доступ к электродным документам: правила явно требуют от сторон раскрытия всех документов. Даже если фрагмент документа, например, электронного письма, свидетельствует в пользу другой стороны, сторона обязана его предоставить. 

Александр Муранов, партнер АБ «Муранов, Черников и партнеры», Россия, сформулировал идею российской арбитражной реформы для иностранной публики «никакого арбитража без разрешения властей». Он выразил свое личное мнение об арбитражной реформе: она была ограничительной. По его словам, российские власти испугались арбитража как явления после 4 решений в пользу ЮКОСа в 2006 и еще 3х по Энергетической Хартии в 2014м. Одним из «бенефициаров» реформы стал Владимир Лисин, получивший спортивный арбитраж. Результатом стало сокращение числа арбитражных институтов с нескольких сотен до 3х. В заключение он привел цитату из Оруэлла: «Все животные равны, но некоторые равнее». Когда система полностью контролируется государством, проблема остается в одном – нельзя предугадать, когда государство заинтересуется тем или иным делом и вмешается. Международный «аспект» реформы: изоляция России. Он высказал свое мнение о получении лицензии VIAC и HKIAC. По его словам, с одной стороны, российские стороны теперь смогут избежать монополии российских центров, с другой – эти центры стали «машиной для отмывания» репутации ответственных за реформу госорганов.

Питер Петтибон попытался интегрировать выступления спикеров. Он напомнил об истории развития арбитража в целом, его роли как альтернативе разбирательству в государственных судах. В дискуссии стороны обсудили выбор форума с точки зрения конфиденциальности и скорости рассмотрения дела. Отвечая на вопросы из зала, панелисты высказали свое мнение о подходящей форме арбитража для небольших исков. 

Параллельно первая сессия в зале «Библиотека» под названием «Forethought spares afterthought: Maximizing return on pre and post-award interest, costs, and other “non-core” components of arbitration damages» – началась с мини-диалога, разыгранного между Лизой М. Ричман и Лаурой Хардин, которые представляли клиента и консультанта. Они продемонстрировали, что pre-award (разница между стоимостью активов до совершения ответчиком какого-действия и на настоящий момент) and post-award interest (процент, взимаемый помимо основного долга) имеют первостепенное значение для сторон в споре. Истцы всегда хотят взыскать самые большие проценты, но, зачастую, не могут определить подходящую ставку. Лаура, в качестве консультанта, посоветовала предложить арбитражу несколько возможных ставок, чтобы у него были варианты, из которых он может выбрать.

Лаура Хардин, Alvarez & Marsal, USA, подробно описала цель и функцию pre-award interests, уточнила, что они должны рассчитываться с момента совершения действия ответчиком. Она также затронула возможные варианты ставок, которые включают в себя Free Risk Rate +, LIBOR, WACC, Sovereign Debt Rate, Compound Interest. Примечательно, что LIBOR больше не является надежной процентной ставкой из-за возможного мошенничества для извлечения прибыли. SOFR является подходящей заменой LIBOR.

Лиза М. Ричман, McDermott Will & Emery, США, затем продолжила обзор post-award Interest. Она еще раз подчеркнула важность процентов, рассказа про основные функции и освятила два отдельных периода, основываясь на которых можно рассчитать проценты после присуждения премии.

Доран Доэ, 36 Stone, Великобритания, выступил с докладом о расходах в арбитраже. Он рассказал, что основными расходами являются гонорары юристов (около 80%), институциональные и арбитражные сборы, расходы, связанные с арендой помещений, организацией ужинов, плата переводчикам. Затем он перешел к различным подходам распределения расходов. Доэ выделил два правила: Американское правило, которое подразумевает, что каждая сторона платит свои собственные расходы, за исключением гонораров юристам (если арбитражное соглашение не предусматривает иного); Английское правило, которое применяется пропорционально успеху сторон спора. Дориан также затронул вопрос финансирования арбитража третьей стороной, указав на его нерешённость и непоследовательность подхода судов к нему.

Ольга Болтенко, Fangda Partners, Гонконг, в продолжение темы расходов, осветила различные международные правила, а именно ICC, LCIA, ЮНСИТРАЛ, Swiss Rules, CIETAC, HKIAC, ICDR, SCC, SIAC. Большинство правил при определении расходов, исходят из принципа опровержимой презумпции и принципов разумности и пропорциональности.

Сессию Obtaining “private” information from reluctant third parties («Получение информации от третьих сторон, не желающих сотрудничать») в основном конференц-зале начал Стивен Ричман. Он привел пример прецедента, когда суд потребовал доступ к конфиденциальной информации стороны, хранившейся на сервисах Google. Проблема таких запросов становится все более актуальной в сфере регулирования GDPR. Ричман обсудил с пантеистами и залом вопрос о том, будет ли российская сторона исполнять решение американского суда в отношении раскрытии информации.

Кейтлин Пейсли, Ambos Lawyers, Бельгия, рассказала о том, как использовать законы о защите информации в свою пользу – или во вред оппоненту. Важнейшее достижение GDPR – возможность запросить копию информации напрямую у стороны, ее хранящей. Она спросила панелистов о том, стоит ли требовать предоставления доказательств в США, где находятся серверы многих крупных коммутационных компаний, или истребовать доказательства в своей национальной юрисдикции. В Европе не требуется решение суда, чтобы получить информацию – в течение 30 дней лицо, владеющее информацией, должно предоставить ответ.

Она подчеркнула, что основания роль GPDR – защита от раскрытия информации.

Елена Мазетова, «Петроль Чиликов», Россия, рассказала о столкновении российских законов «закона Яровой» и GDPR. Кто должен быть определен как пользователь из России в контексте европейской директивы о защите данных?  Пользователь, имеющий аккаунт в доменной зоне «.ru». Спикер кратко рассказала о последовательности действий при истребовании таких доказательств через суд: к ним относится judicial penalty в английской и российской юрисдикции. Касаясь допустимости таких доказательств, суд будет руководствоваться нормами российского процессуального права, отметила она. 

Ричард Браун, Carey Olsen, Великобритания, упомянул о собственном опыте использования запросов на раскрытие информации на основе GDPR. Он рассказал об английском прецеденте, когда от участников процесса на основе Norwich Farmacal суд потребовать передавать электронные сообщения в «текущем» режиме. Браун кратко очертил процедуру получения доказательств на Британских Виргинских островах. 

Александр Попелюк, Lidings, Россия, рассказал о своем опыте использования истребования персональных данных при рассмотрении дела во МКАС. Упомянул о банкротстве и о том, что по закону арбитражный управляющий вправе требовать доступ к электронной переписке банкрота. Суды чаще всего отклоняют такие запросы в виду недостаточного обоснования со стороны управляющих.  

Он коснулся вопроса выбора применимого права при осуществлении таких запросов. Отвечая на вопрос Ричмана, он отметил, что практики признания факта уничтожения электронных доказательств в России пока почти нет. 

Модератор второй сессии в зале «Библиотека» «Seeking protection through interim relief: A multi-jurisdictional toolbox for CIS-related disputes» Александр Троллер, Lalive, Швейцария, представил практический кейс, касающийся кредитного соглашения (договора займа) между российской и американской сторонами. Соглашение должно было быть исполнено в Москве, арбитраж ad hoc состоялся в Лондоне. Этот случай обсуждался участниками дискуссии с точки зрения как заемщика, так и кредитора. 

Александр Троллер поднял на обсуждение проблему разных юрисдикций в представленном кейсе. Он посоветовал подавать protective briefs к каждому активу заёмщика и в каждый банк, где у него открыты счета, если у заемщика есть два или более счетов в одном банке или счета в разных банках. Он также затронул вопрос о применении кредитором обеспечительных мер по взысканию задолженности. 

Питер Феррер, Harneys, BVI, затем напомнил о необходимости видеть цель получения защиты активов. Он подчеркнул, что нельзя обоснованно полагаться на информацию, представленную ответчиком. Питер посоветовал всегда проводить собственное расследование касательно активов ответчика и даже подчеркнул возможность обратиться за помощью к компетентным органам. Он также упомянул о возможности привлечения активов ответчика, даже если нет доказательств их связи с кредитным договором. 

Артем Дудко, Осборн Кларк, Великобритания, рассказал об основных действиях с точки зрения заемщика и возможных обвинениях в мошенничестве. Он также поведал о инструментах, аналогичных временным мерам, которые применяются в Англии.

Круглый стол в основном конференц-зале, посвященный инвестиционному арбитражу, «The future of investor state dispute settlement: CIS perspectives», открыла Анна Козьменко, Schellenberg Wittmer Ltd, Швейцария. Она упомянула о пересмотре инвестиционных соглашений европейскими государствами в контексте решения «Акмеа» и витающей в воздухе идее создания инвестиционного суда. 

Ричард Хапп, Luther, Германия, попытался очень кратко очертить историю инвестиционного арбитража. Упомянул, что Германия создала концепцию BIT с времен Римской империи до российской революции 1918 года. Только во время этой революции началась масштабная экспроприация имущества. Чтобы защитить инвесторов в XX веке, появились двусторонние арбитражные соглашения. Роль решения по «Акмеа» заключается в том, что суд ЕС может в теории распространить действие решения и на двусторонние соглашения со странами вне ЕС, например с Россией.

Фредрик Рингквист, Mannheimer Swartling, Россия, скептически упомянул о роли ЕС как межгосударственного образования в защите двусторонних инвестиций – в последнее время такая защита ослаблена из-за вмешательства Брюсселя. Такая тенденция началась задолго до решения суда ЕС по делу Акмеа, отметил он. Он обсудил с Ольгой Цветковой современный подход российского государства к участию в инвестиционных спорах.

Ольга Цветкова, Министерство юстиции Российской Федерации, упомянула о возрастающей роли инвестиционного арбитража для России.  По ее словам, в октябре представители России примут участие в рабочей группе ЮНСИТРАЛ по инвестиционному арбитражу, сообщила она. Она упомянула о том, что инвестиционный арбитраж не может использоваться сторонами как еще один «инструмент» инвестиций, обращение в арбитраж – как «инвестиция» сама по себе. Она упомянула, что право на справедливый суд должно использовать и государство как субъект арбитражного процесса.

Параллельно в зале «Лето» состоялась сессия, посвященная состоянию арбитража в Казахстане. Перед началом дискуссии Александр Коробейников, партнер алматинского офиса Baker & McKenzie, сообщил, что самому активному слушателю будет подарен национальный казахстанский головной убор, который на протяжении всей сессии стоял на столе перед спикерами.  

Мухит Елеуов, партнер Kinstellar, Казахстан, рассказал про последние реформы судебной системы Казахстана. Чтобы избавиться от перегруженности судов и неоднообразной судебной практики, в стране ввели требование об обязательном внесудебном разрешении споров, повысилась строгость отбора судей и был унифицирован стиль составления судебных актов. Помимо этого, в Казахстане планируется введение в действие Административного процедурно-процессуального кодекса (АППК). 

Спикер отметил, что в стране растет количество споров, разрешаемых в арбитраже, в чем немалую роль играет либеральность выносимых решений, однако, все еще высок уровень обращения в иностранные суды. Делая выводы, Мухит Елеуов отмечает, что уже скоро изменения положительно скажутся на судебной системе Казахстана.

Продолжая начатую тему, Александр Коробейников рассказал о различиях в толковании арбитражных оговорок в Казахстане и России, приведя в пример два кейса, ярко показывающих расхождение в подходах двух содружественных стран. Спикер подчеркнул проарбитражный подход судов Казахстана, назвав отношения между ними и арбитражем «конфетно-букетным периодом». 

Отвечая на вопросы, Александр Коробейников признал, что наличие арбитражного института обеспечивает приток инвестиций. Однако, МКАС при ТПП РФ стоит усилить свои позиции в части оказания услуг бизнесу: быть более гибким при согласовании графика слушаний и получении информации о ходе дела. 

Аиша Манапова, помощник секретаря Международного Арбитражного Центра (МАЦ) в Нур-Султане, рассказала о новых арбитражных институтах Казахстана – Суде МФЦА и МАЦ. 

Суд МФЦА-первый суд в Евразии, который основан на нормах и принципах общего права. Его основными преимуществами являются простой арбитражный регламент, наличие своей системы электронного правосудия, окончательность и обязательность решений. 

Говоря о МАЦ, спикер обратила внимание на отсутствие арбитражных сборов, высокую скорость рассмотрения споров, свободный выбор арбитров и наличие своего списка арбитров, многие из которых - из Великобритании и ЕС.

На послеобеденной сессии в основном конференц-зале «The role of secretary to the tribunal: Fourth arbitrator or support staff?» («Роль секретаря арбитража - четвертый арбитр или вспомогательный персонал?»)панелисты обсудили сложности, c которыми сталкиваются помощники арбитров.

Кэтрин Симпсон, Simpson Dispute Resolution/33 Bedford Row Chambers, сказала, что арбитражный секретарь – это главный «негодяй» и «козел отпущения» в страшных сказках про арбитраж. «Ведь если бы не он, суд обязательно бы воспринял все мои аргументы!» – считает сторона, сказала Симпсон. С другой стороны, они колоссально разгружают арбитров, могут помочь стороне в административных вопросах. Спикер подчеркнула двойственное свойство этой должности.

Дмитрий Маренков, Germany Trade & Invest, Германия, привел статистику задействования арбитражных секретарей в различных арбитражных институтах. Более 91% респондентов исследования Queen Mary University считают работу секретарей полезной, отметил он. На них распространяются те же стандарты беспристрастности и конфиденциальности, что и на арбитров. Правила ICC (МТП в Париже) допускают, чтобы часть арбитражного решения могла быть вчерне написана секретарем, отметил спикер, но выразил свое несогласие с этой позицией. Он отметил, что в LCIA пределы действия (и следственно объем работы) арбитражных секретарей являются предметом соглашения сторон.

Доминик Пеллю, Dentons, Великобритания, отметил, что часто арбитражные секретари разгружают коллегию арбитров в больших процессах. Арбитражный секретарь может сослужить хорошую службу как «вторая пара глаз» чтобы посмотреть, затронуты ли все вопросы в решении. Тем не менее, делать этого не стоит, так как это в первую очередь работа арбитра, отметил Целью. С финансовой стороны, привлечение секретаря уменьшает гонорар каждого отдельного арбитра в составе арбитражного суда. Он отметил, что привлечение секретарей часто продиктовано тем, что арбитр хочет взять как можно больше дел, но далеко не всем может полностью уделить внимание персонально.

Ширин Саиф, Roschier, Швеция, рассказала о приведении решений в исполнение и значении п. E ст. 5 Нью-Йоркской конвенции. Она рассказала о текущем споре Газпрома и Нафтогаза вокруг транзита газа через Украину. Газпром возражает на решение арбитража, в котором был назначен секретарь. Секретарю было запрещено участвовать в составлении решения или проводить юридическое исследование, тем не менее ряд лингвистических экспертиз указывает, что он такое решение принимал. На этом основании решение оспаривалось в SVEA Court of Appeal, и, хотя Нафтогаз стремительно начал исполнение решения, в итоге исполнение было остановлено.

В это время в зале «Библиотека» модератор третьей сессии Марк Браун, Bristows, Великобритания, представил докладчиков и рассказал об их опыте в юридической профессии. Он представил несколько гипотетических дел и сравнил различные подходы выступавших из разных юрисдикций к разрешению этих кейсов.  

Василий Рудомино, Alrud, Россия, рассказал об основных особенностях юридической профессии в России, различном статусе адвокатов и юристов. Переходя к вопросу раскрытия информации, докладчик отметил, что в России отсутствует обязательная процедура раскрытия информации. Стороны вправе сами решать, какие доказательства представлять суду. У этого подхода есть свои недостатки – стороны могут представить ложную или не полную информацию. Он также отметил активную роль судей, которые могут помочь в сборе доказательств и запросить дополнительные. 

Оксана Райт, Fox Rothschild LLP, США, рассказала о процедуре раскрытия информации в США. По сравнению с Россией подход США существенно отличается. Оксана описала доктрину адвокатской тайны в США. Важно отметить, что адвокатская тайна существуют не только между адвокатом и его клиентом, но и между корпоративными юристами и сотрудниками, и даже в отношениях с не-юристами (следователями или консультантами). Однако защита адвокатской тайны в США не является совершенной и может не работать в определённых ситуациях. 

Йоханнес Хертфельдер, Gleiss Lutz, Германия, освещали процедуру раскрытия информации в странах романо-германской системы права и Германии в частности. Как и в России, там не существует обязательства по раскрытию информации. Исключения возникают только в отношении конкретных областей права, таких как антимонопольное право или право интеллектуальной собственности. Судьи в романо-германских странах также на своё усмотрение могут запросить у сторон дополнительные доказательства. Докладчик осветил отношение к адвокатской тайне в Германии. Интересно, что отсутствует общая защита адвокатской переписки с клиентом по уголовным делам.

Параллельно в зале «Лето» состоялась дискуссия, посвященная аресту активов стран СНГ за рубежом «Attachment of CIS state-owned assets abroad – a comparative perspective». Спикеры рассказали об устройстве данного института в различных юрисдикциях и привели в качестве примеров кейсы, где одной из сторон являлась страна СНГ. 

Дмитрий Пенцов, партнер Froriep Legal SA в Женеве, рассказал об опыте Швейцарии в данном вопросе. Он отметил, что арест активов в данной стране применяется в отношении конкретного имущества, в отличии от Англии, где данная мера может быть наложена на все имущество лица. Наиболее важными основаниями к применению данной меры являются наличие исполнимого решения иностранного суда о наложении ареста, а также нахождение активов должника в Швейцарии и тесная связь первоначального договора со Швейцарией. Основными преимуществами производства по делам об аресте активов в данной юрисдикции являются быстрота вынесения решения и возможность рассмотрения дела без слушания и в отсутствии должника. 

Продолжил дискуссию Иван Уржумов, Foley Hoag, Франция, описав институт ареста суверенных активов во Франции. В 2016 г. во стране был принят новый закон, вносящий поправки в режим правового регулирования данной сферы. Теперь кредитор должен получить специальное разрешение суда на наложение ареста на государственные активы. Также в законе перечисляются конкретные виды государственного имущества, на которое распространяется иммунитет, и вводятся особые правила отказа от иммунитета. Отвечая на вопросы, Иван Уржумов отметил, что во Франции действует презумпция того, что все имущество дипмиссий используется по своему прямому назначению. Таким образом, даже если такие активы используются в коммерческих целях, на них все равно распространяется дипломатический иммунитет.

Повествуя об арестах активов в США, Джин Бурд, Arnall Golden Gregory LLP, США, подчеркнул схожесть данного института в различных юрисдикциях. Тем не менее, в США имеется такой вид наложения ареста на имущества, как гарнишмент (чаще всего он применяется к банковским счетам). Спикер подчеркнул, что законодательство об аресте имущества различается от штата к штату. В США признаются два вида иммунитета – юрисдикционный и от исполнительных мер. Еще одно отличие США от других юрисдикций заключается в возможности обнаружения активов и после вынесения судебного решения. 

Свое выступление Ульф Хордеман, Advokatfirman Delphi, Швеция, начал с перечисления видов имущества, на которые может быть наложен арест в Швеции. Спикер подчеркнул, что Швеция придерживается концепции ограниченного государственного иммунитета и арест имущества невозможен, если оно защищено дипломатическим и государственным суверенитетом. Описывая практику по делам об аресте имущества на территории Швеции, Ульф Хардеман пришел к выводу, что критерий для определения наличия государственного иммунитета имущества в шведских судах достаточно высокий.

Затем в основном зале в секции «Бифуркация в международном арбитраже» (Bifurcation in international arbitration) Питер Волрич, Curtis, Mallet-Prevost, Colt & Mosle LLP, Франция, представил спикеров дал обзор того, что же такое бифуркация в арбитражном процессе. Какова ее цель? Какие дела могут быть разделены в параллельные процессы? Они могут быть разделены по воле сторон. Если же одна сторона возражает, то объединение может произойти по инициативе арбитража. Стимулом для объединения может быть упрощение процессов, если в основе споров лежит один и тот же факт.

Татьяна Минаева, PRC, Великобритания, привела пример дела Glamis Gold ltd v United States of America, в котором были установлены основные критерии для бифуркации. Затем она рассказала о кейсе Emmis International Holding BV v Hungary и привела аргументы сторон в данных арбитражных разбирательствах. 

Кристоф Брюннер, Peter & Partners, Швейцария, отметил, что в тесте по аналогии с делом Glamis Gold арбитраж в первую очередь устанавливал, есть ли вероятность успеха у стороны, требовавшей разделения дела. Он рассказал о том, требуется ли разделение дела если вопросы слишком разные. Он отметил, что в отчете ICC по промежуточным и частичным решениям есть “Презумпция в пользу единственного и окончательного решения”.

Андрей Панов, Нортон Роуз Фулбрайт, Россия, привел дела с Share-Purchase Agreement, подчиненного английскому праву и рассмотренное в LCIA. В лондонском суде стороны согласились на процедуру бифуркации. Разбирательство было разделено на две части, что привело к неравномерному распределению обязанностей сторон несмотря на вину обеих. Он рассказал о признании и приведении в исполнение таких решений в АСГМ. Он отметил, что немецкие суды, также как и российские, очень осторожно относятся к частичным решениям, полученным в ходе бифуркации.

Параллельно в зале «Библиотека» С. Вильям Филлипс, Covington & Burling, США, начал последнюю сессию с основных советов для эффективной презентации своей позиции в суде. Он перечислил такие принципы как уверенность, простота изложений, отсутствие чтения, отсутствие эмоций как краеугольный камень успешной презентации. Вильям посоветовал быть самим собой и общаться с судьями так, чтобы не казалось, что вы что-то оспариваете. 

Максим Кульков, Kulkov, Kolotilov & Partners, Россия, в ходе беседы рассматривал различные варианты решения сложных сценариев, которые могут возникнуть в суде. Он представил две практические ситуации. Во-первых, когда оппонент выходит за предоставленное ему время, ситуация может быть разрешена путем обращения к суду с просьбой следить за временем, отведённым оппоненту для представления своей позиции, и не лишать другую сторону права быть услышанной. 

Во-вторых, он обратился к ситуации с грубыми и агрессивными оппонентами. Решения, предлагаемые аудиторией, заключались в том, чтобы игнорировать провокационные заявления или просить трибунал восстановить порядок. 

Хуавэй Сан, Чжун Лунь, Китай, затронула тему, связанную с взаимодействием с трибуналом. Она напомнила, что арбитры — это тоже люди, с разными индивидуальностями и бэкграундом. В напряженных ситуациях она советовала не препираться с судом, а быть готовыми к компромиссным решениям. Также важно быть спокойным, когда судьи прерывают.

Модератор сессии Руперт Д'Круз, Великобритания, объяснил, как вести себя во время перекрестного допроса. Он обратил внимание собравшихся на то, что при перекрестном допросе важно выявить наиболее важные моменты и вопросы к свидетелю. Также крайне важно знать, когда вы уже убедили трибунал и когда стоит прекратить перекрестный допрос. Спикер указал, что не обязательно выпытывать у свидетеля ответ, который вам подходит, нужно показать, что свидетель ошибается или не говорит правду. Ответы свидетеля должны быть последовательными и логичными.

На заключительной четвертой сессии в основном конференц-зале, объединившей всех участников, So you “won” your case, now what do you have to show for it? (Что вы будете взыскивать, выиграв дело?) Анастасия Малыгина из PwC, Россия, привела статистику исполнения решений в инвестиционном арбитраже. Она продемонстрировала статистку применяемых методов оценки, среди которых лидирует DCF. Этот метод, однако, часто вызывает сомнения. Медианное значение средней суммы иска к государствам стран бывшего СНГ – 107 млн долларов, и эта сумма растет, отметила она. Выступление Анастасии вызвало оживленное обсуждение среди присутствовавших экспертов. 

Саймон Дэвенпорт, 3 Hare Court Chambers, рассказал о, сочетании законов и прецедентов в вопросах оценки убытков в английской юрисдикции.  

Грант Ханессиан, Baker & McKenzie, США, рассказал о различных видах убытков в американской юрисдикации. Он также рассказал о разнице в оценке убытков стартапов и больших или устоявшийся компаний. 

Григорий Галкин, Marks & Sokolov, Россия, осветил подходы высших российских судов к оценке убытков. Он упомянул, что российское право не знает понятия одного liquidated damages. Одним из альтернативных способов обеспечения обязательств служит договорная неустойка, отметил он.

В заключении конференции Гленн Хендрикс, Arnall Golden Gregory LLP, США, отметил, что конференция проходит уже 11 год. Он призвал аудиторию обдумать темы и предложить идеи для последующих конференций и принимать всех активное участие в планировании мероприятия. Хендрикс подчеркнул, что без РАА эту конференцию было бы просто невозможно организовать.

Роман Зыков, Mansors, Россия, отметил, что в этом году на конференции присутствовали 160 участников, а также поблагодарил спонсоров конференции. Генеральный секретарь РАА поблагодарил всех участников и ABA за доверие, которое они уже в третий раз оказывают Арбитражной Ассоциации, выбирая ее партнером для проведения этого мероприятия.


Возврат к списку